Екатерина Дубакина: «Мне бы хотелось поговорить с Фаиной Раневской»

Актриса Екатерина Дубакина поделилась с Bright, чем для неё был важен этот год, рассказала про специфику работы с Егором Дружининым, а также объяснила, почему бы ей хотелось поговорить с Фаиной Раневской.

— Привет, Катя.

— Привет.

— Сейчас конец декабря. Думаю, было бы уместно начать разговор с подведения итогов. Лично для тебя — что важного произошло в 2015 году?

— В профессиональном плане я поработала в непривычных для меня жанрах, попробовала себя в новом. Мы выпустили спектакль «Яма» в постановке Егора Дружинина (известен по шоу «Танцы » на ТНТ), а также благотворительный спектакль «Особые люди» в постановке Сергея Голомазова. Знаешь, я такой человек, что внешние обстоятельства и общественная жизнь влияют на меня в меньшей степени, нежели моя внутренняя жизнь. Если говорить о моих личных открытиях, то в этом году много чего произошло для меня, как для человека. Я наконец-то поняла, что никто и никогда не сделает тебя счастливым, кроме тебя самого. Возможно, это звучит банально, но сейчас я это действительно осознала, и жить стало легче. Я максимально сосредоточилась на себе, стала легче открываться людям, что бывает порой больнее, но и проходит эта боль теперь быстрее.

Никто не сделает тебя счастливым, кроме тебя самого…

– Можно сказать, что ты преодолела какой-то очень важный этап взросления. Теперь ты понимаешь, чего хочешь от жизни?

– Да. Я стала чувствовать себя настоящей девушкой и перестала пытаться думать как мужчины. У меня нет столько энергии и нет такого логически-однозадачного мышления, как у противоположного пола. Я раньше этого от себя требовала, но никогда ничего не получалось. Теперь я понимаю, что к себе самой должен быть совершенно другой подход. Мне необходимо перестать доводить себя до изнеможения и не чувствовать вину за те моменты, когда я позволяю себе отдохнуть. Так стало намного легче жить. Ещё я поняла, что не хочу быстрого, но плохого результата. Лучше уж долго и много работать, но в итоге получить качественный продукт. В работе я не спринтер, а бегун на длинные дистанции.

— А кто тебя вдохновляет на такие серьёзные открытия по отношению к самой себе? Есть люди, которые как-то направляют тебя и дают импульсы?

— Конечно, моими учителями до сих пор остаются мои педагоги, которые взяли меня на курс в ГИТИСе в 16 лет — это Вера Ивановна Бабичева и Сергей Анатольевич Голомазов. И не только в профессиональном смысле. Сейчас нас очень сближает наша работа над благотворительным спектаклем «Особые люди». А вообще столько вокруг учителей… Знаешь, любой человек в любую секунду может сказать слова, которые мне просто необходимо было услышать именно в этот момент. И в принципе, я думаю, что отношения с людьми — это как учебник: ты всё время узнаёшь что-то о себе. А у меня в голове стоит фильтр и всю информацию обрабатывает. Поэтому надо уметь обращать внимание на такие вещи.

— Умение работать с таким фильтром, как я понимаю, это и есть часть твоей профессии. В связи с этим у меня к тебе вопрос о театре. Спектакль — это путешествие, и актёры переносят зрителей каждый раз в новое пространство. Скажи, а ты не устаешь всё время быть проводником в этот сказочный мир?

— Нет, совсем не устаю. Сейчас у меня расцвет сил, и я понимаю, что жизнь не бесконечна. Я хочу попасть во все возможные и невозможные миры. На сцене я живу на 100%, а в жизни не всегда пока получается. Я чувствую в себе потенциал и уверена, что как актриса я могу быть гораздо глубже. Так что, я готова и к более лютым путешествиям. На данном этапе мне важно сделать переход от ролей юных обаятельных девушек к более сложным личностям. И я благодарна художественному руководителю театра на Малой Бронной Сергею Голомазову за то, что он часто даёт мне такую возможность.

— Как тебе кажется, если не считать возраста, чем женщина отличается от девочки?

— Женщина понимает, что мир и люди вокруг — это не только плод её воображения, но и часть реальности. То, что мир не такой как в книжках и на картинках, это очень даже неплохо. Для женщины важно не придумывать себе людей и не обижаться на них потом, если они не соответствуют твоим представлениям. Взросление — это умение принимать людей такими, какими они являются на самом деле.

— Ясно. А расскажи немного о сотрудничестве с Егором Дружининым над танцевальным спектаклем по повести Александра Куприна «Яма».

– До этого спектакля мы тоже занималась танцами, но это были именно актёрские танцы. Интересно, что Егор Дружинин по первому образованию тоже актёр. А уже потом он учился в танцевальной школе в Нью-Йорке. То есть он не просто хореограф, который пришёл в театр ставить спектакль, а именно актёр, который чувствует партнёров и материал. С Егором Дружининым было интересно работать, потому что он не пытался из нас сделать танцовщиков. Он понимал, что мы драматические актёры, и ставил перед нами реальные актёрские задачи. И теперь, когда спектакль вышел, Егор часто присутствует в зале и следит за тем, как он проходит. В спектакле я играю роль Жени, которая живёт в публичном доме и заболевает сифилисом (в то время это была неизлечимая болезнь). В итоге, она заражает всех своих клиентов, пока не встречает молодого мальчика, которого жалеет. Это приводит к ещё более трагическим событиям.

Фото: Владимир Кудрявцев

— Как вы пластически решали сцены секса?

— Как такового секса нет ни в одной сцене. На первом балу, где даётся аллегорическая картина публичного дома, все актёры танцуют. Мне кажется, что сцена очень интересно решена именно пластически. Роль Жени даёт мне возможность раскрыться с новой стороны. Я не играю многоопытную проститутку, я ищу в героине внутреннего ребёнка, которого в какой-то момент обесчестили, и у неё не осталось просто другого выбора, кроме как стать продажной женщиной. Спектакль «Яма» о людях, чьи судьбы сломались, но каждая из девушек справляется с этим по-своему.

— О чём спектакль «Особые люди»?

— Спектакль «Особые люди»  — это наше признание в любви особым людям. Мы не выбирали эту тему, она сама выбрала нас. Особые дети —  это дети с особенностями развития: с синдромом Дауна, аутизмом, ДЦП. Спектакль на самом деле даже не про детей, а про их родителей, про особых людей. В процессе его подготовки мы поехали в летний детский лагерь ЦЛП на Валдае и общались с особыми людьми. Мы собрали много разных документальных материалов и отнесли их драматургу Александру Игнашову, чтобы он собрал единую композицию. Для себя мы определили жанр спектакля как «документальная сказка». Он придумал историю о нескольких семьях, которым предлагают отдать особенных детей за границу, где условия для них будут более подходящими и где более подготовленное общество. И перед этими семьями встаёт выбор: отдавать или нет.

— Сложно было играть особых людей?

— Мы очень волновались, потому что это большая ответственность. И в этом спектакле, как ни в каком другом, каждый из нас не позволяет себе ничего играть: мы – просто мы, а не артисты. У каждого из нас есть своя боль, и мы с помощью неё пытаемся понять и раскрыть для себя драму наших персонажей. Мы человечески меняемся с этим спектаклем — это очевидно нам всем. Мы рады, что благодаря этому спектаклю мы сами становимся другими.

– На ваши спектакли приходили особые люди?

— Да, конечно. И знакомые из ЦЛП (Центр Лечебной Педагогики, – прим. автора), и не только. Перед каждым спектаклем мы проводим особые ярмарки. Там можно купить вещи, которые делают особые дети. Конечно, собирается много людей, неравнодушных к данной проблеме. Режиссёр Владимир Котт, посмотрев спектакль, очень им вдохновился и предложил снять постановку, а потом смонтировать её. В итоге, благодаря ему, у нас есть замечательный фильм, который смотрят по всей России. Люди пишут, что устраивают целые кинопросмотры, и родственники особых людей приходят и радуются тому, что их проблемы понятны не только им. Несмотря на это, когда постановка только готовилась, нам было важно создать спектакль, который был бы интересен каждому. Выбирая такую тему, очень важно не свалиться в спекуляцию. Был момент, когда нашей идее не доверяли именно по этой причине, но мы смогли убедить ЦЛП, что нас искренне волнует эта тема, что мы действительно восхищаемся людьми, о которых ставим спектакль. Для меня скука в искусстве — это недопустимо, а спекуляция — ещё хуже.

— А как тебе работается с другими режиссёрами? Недавно смотрел сериал «Метод» Юрия Быкова, в котором ты играла.

— Я, честно говоря, совершенно не ожидала, что моя работа вызовет такой резонанс. Я очень хотела сняться у Юрия Быкова, а ещё мне предложили искупаться в крови (героиню Кати Дубакиной убивают в первой серии сериала, – прим. автора). Как отказаться от такого предложения? Но я уже давно забыла об этом. Снимались мы всего три смены в прошлом году в Новгороде. Юрий Быков никогда не останавливает свою фантазию. Всё время что-то предлагает новое, и процесс создания образа продолжается. Он очень внимательно относится к работе артистов. Думаю, это залог успеха любого режиссёра.

— Катя, если тебе предложат выбрать двух любых собеседников, напиток и тему разговора, каков твой выбор?

— Ну… Напиток, наверное, красное вино. Тема зависит от собеседников. Например, мне бы хотелось поговорить с Фаиной Раневской, потому что она была одиноким человеком, и её одиночество стало её символом. Тема, естественно, одиночество. Второй собеседник — Стив Джобс. Я недавно читала его письмо, где он говорил о том, что вспоминал в конце жизни не о деньгах и работе, а именно о моментах тепла и любви. Это мне очень запомнилось.

— Итак: Раневская, Джобс, вино и одиночество.

— Да. Желаю всем читателям журнала не бояться смотреть вперёд. И не бояться меняться.